Оттуда же. Чернышов Ю.Г.

[Masudi]

От Мария до Цезаря. Первые ростки таких харизматических идей (например, в виде представлений о felicitas – особой "везучести", "счастливости" какого-либо полководца, оберегаемого самой Фортуной) появляются в Риме задолго до начала гражданских войн24, однако как постоянное явление римской жизни "харизматические генералы"25 выступают со времен Мария и Суллы. Именно Марию – первому из римлян – было дано прозвище "Новый Дионис", которое прежде носили многие эллинистические цари (Val. Max., 3,6,6; Plin., N.H., XXXIII, 150). После победы над Кимврами его стали называть третьим (очевидно, после Ромула и Камилла) основателем города (Plut., Mar., 27), связывая с ним образ "нового Ромула"26. Сам Марий, уверенный в покровительстве богов, которые предоставили ему семь консульств, постоянно обращался к оракулам и даже возил с собой "походную прорицательницу" – сириянку, изгнанную сенатом из Рима за предсказания будущего сенаторам (Ibid., 17; 8; 36; 38; 42 etc.). Взяв жену из рода Юлиев, возводивших свое происхождение к Венере, он, по мнению некоторых исследователей, использовал и это обстоятельство (во всяком случае, известно, что его сына называли сыном Венеры – Ibid., 46)27. В целом же судьба Мария убеждала, по словам Саллюстия, и союзников, и врагов, [121] что либо ему дан божественный разум, либо он во всем следует воле богов (Jug., 92,2).

Еще смелее и последовательнее действовал в этом направлении Сулла. Весьма характерен следующий эпизод: во время Союзнической войны из земли вырвалось пламя и столпом уперлось в небо; когда же предсказатели пояснили, что доблестный муж с прекрасной и необычной внешностью придет к власти и прекратит раздоры в государстве, Сулла без колебаний отнес это знамение на свой счет, полагая, что именно он отличается от всех людей золотистыми волосами и доблестью, именно ему во всех делах сопутствует счастье (Plut., Sulla, 6). Эта уверенность в собственной божественной миссии по спасению республики и в собственной "везучести" дошла до того, что с конца 82 г. до н.э. Сулла официально стал носить в Риме прозвище "Счастливый" (Felix), а на греческом Востоке называться "Любимцем Афродиты" (Epaphroditos) (Ibid., 34,3; Vell. Pat., II,27; App., B.C., I,97 etc.). По свидетельству Аппиана, дельфийский оракул предсказал ему, что Афродита, давшая великую силу роду Энея, приведет его к власти (B.C., I,97). Эта богиня – прародительница римлян, как показывают источники, не считалась единственной покровительницей Суллы: в подобной же роли выступали, например, Аполлон, Диана, какая-то каппадокийская богиня, – словом, многие божества участвовали в обеспечении его "счастья"28. Роль Афродиты интересна тем, что в ее почитании Суллой, судя по всему, преобладали не римские, а переднеазиатские мотивы, связанные, как мы помним, с социально-утопическими мечтаниями о счастливой "солнечной" эпохе29. Очень важное подтверждение этому дают монеты 82 г. до н.э., на аверсе которых изображена голова Венеры, а на реверсе – в подражание египетским образцам – два рога изобилия, символизирующие наступление благоденствия30.

Заслуживает внимания, на наш взгляд, и то, что Сулла, носивший также cognomen "Благополучный" (Faustus), дал родившимся у него в 86 г. до н.э. близнецам – мальчику и девочке – подобные же praenomina, назвав их Faustus и Fausta (Plut., Sulla, 34). Сами эти имена, безусловно, должны были символизировать перешедшую к детям от отца "благодать"; именно в честь такого "благодатного счастья" – Fausta Felicitas – впоследствии собирался построить храм Юлий Цезарь, а во времена ранней Империи этот культ стал отправляться вместе с культом Венеры Победительницы31. Однако вполне возможно, что данный факт имеет и более глубокий смысл, который не привлекал внимания исследователей. Дело в том, что римляне, как и многие другие народы, придавали рождению [122] близнецов особое сакральное значение, рассматривая их и их родителей (одним из которых иногда считалось божество – ср.: Plaut., Amfitr., 479–484) как носителей сверхъестественной плодородной силы32. Древнейшие индоевропейские традиции почитания близнецов (ср., например, образы Ашвинов в "Ригведе" и Диоскуров в греческой мифологии) нашли наиболее яркое проявление в Риме через поклонение основателям города, Ромулу и Рему, отцом которых, по разным версиям, считался Марс, Эней или дух домашнего очага Лар (Plut., Rom., 2; Serv. ad Verg. Aen., VI,774 etc.). Немаловажно для нас и то, что имя пастуха, нашедшего, по легенде, Ромула и Рема на берегу Тибра, было Фаустул: это также является косвенным свидетельством, что Фауст и Фауста должны были ассоциироваться не только с благоденствием, но и с божественными близнецами – основателями Рима. Кстати, данный случай, как мы вскоре увидим на примере Антония и Клеопатры, был отнюдь не единственным в политической практике I в. до н.э.; аналоги ему можно обнаружить и во времена Империи, когда рождение близнецов в императорском доме, судя по их изображениям на геммах, прямо связывали с идеей "золотого века"33.

Нужно отметить, что во времена Суллы далеко не все граждане относились с одинаковым почтением к памяти первого римского царя: для многих он олицетворял беззаконие и тираническое единовластие, и его образ даже использовался в антисулланской пропаганде. Так, в приводимой Саллюстием речи консула Лепида к римскому народу Сулла обвиняется в том, что провозглашенные им мир и согласие есть ничто иное, как рабство при тирании: он лишил римлян права подчиняться одним только законам и стал как бы "горе-Ромулом" или "Ромулом навыворот" (scaevos iste Romulus – Hist. fr., I,55,5; 24–25). Это саркастическое определение вместе с уже известным нам определением Цицерона как "Ромула Арпинского" показывает, что претенденты на роль "новых основателей" сталкивались подчас с серьезной оппозицией. Тем не менее данная тенденция неуклонно продолжала развиваться, и следующая "сильная личность" – Помпей, принявший в подражание Александру Македонскому прозвище "Великий" (Magnus), не оставил ее без внимания. Уже в 67 г. до н.э., когда Помпей добивался экстраординарных полномочий для борьбы с пиратами, один из консулов заметил, что, если он хочет подражать Ромулу, ему не избежать участи последнего; за эти слова, впрочем, консул едва не был растерзан толпой прямо в народном собрании (Plut., Pomp., 25). Спустя пять лет, в год возвращения Помпея из победоносных восточных походов, [123] были выпущены денарии с изображениями Ромула, кадуцея (жезла Меркурия, символизирующего наступление счастливой эпохи), а также Сивиллы, предсказавшей грядущие перемены в своих пророчествах34. Многие источники указывают на то, что, несмотря на свой показной легитимизм, Помпей тоже выступал в роли "харизматического вождя", обладающего felicitas в сражениях (Cic., pro leg. Manil., 14,16; pro Balbo, 4,9 etc.), пользующегося благосклонностью многих божеств и почитаемого на греческом Востоке как новый Дионис, Благодетель, Основатель и даже Спаситель (IG, XII,2,140; 142 sq.; 202 etc.)35.


Оттуда

@темы: Сулла, Гай Марий, Ccылки, История

Comments

Ну а что тут читать-то? Факты общеизвестные.

[Masudi]

Кви Пусть народ читает. Тут интересно все в разрезе мифа о Золотом веке.
Это ты все знаешь

Заслуживает внимания, на наш взгляд, и то, что Сулла, носивший также cognomen "Благополучный" (Faustus), дал родившимся у него в 86 г. до н.э. близнецам – мальчику и девочке – подобные же praenomina, назвав их Faustus и Fausta

Лап!!! Это же бред!!!
Тут три ошибки на одну фразу!!!

[Masudi]

1. Из Федоровой
. Cognomen

Третье имя, cognomen, было индивидуальным прозвищем, которое часто переходило на потомков и превращалось в наименование ветви рода.
Наличие cognomen не обязательно. В некоторых плебейских родах (у Мариев, Антониев, Октавиев, Серториев и др.) cognomina, как правило, отсутствовали.
Так как praenomen отца переходило к старшему сыну, то для того, чтобы отличить сына от отца, приходилось употреблять третье имя. В надписях встречаются Луций Сергий Первый, Квинт Эмилий Второй; в одной надписи дед, сын и внук именуются Квинт Фульвий Рустик, Квинт Фульвий Аттиан и Квинт Фульвий Каризиан2.
Cognomina возникли значительно позднее, чем личные и родовые имена, поэтому значение их в большинстве случаев понятно.
Cognomina могут говорить о происхождении рода (Фуфии переселились в Рим из кампанского городка Cales и поэтому имели cognomen Calenus), о памятных событиях (в плебейском роду Муциев появилось cognomen Scaevola "левша" после того, как в 508 г. до н. э. во время войны с этрусками Гай Муций сжег свою руку на огне жаровни, чем привел в трепет врагов и их царя Порсенну), о внешности (Crassus – толстый, Laetus – тучный, Macer – худой, Celsus – высокий, Paullus – невысокий, Rufus – рыжий, Strabo – косоглазый, Nasica – остроносый и др.), о характере (Severus – жестокий, Probus – честный, Lucro – обжора и др.).
Бывали случаи, когда один человек имел два cognomina, второе cognomen называлось agnomen.
Появление второго cognomen обусловлено отчасти тем, что старший сын часто наследовал все три имени отца, и таким образом в одной семье оказывалось несколько человек с одинаковыми именами. Например, у знаменитого оратора Марка Туллия Цицерона отец и сын тоже были Марки Туллии Цицероны.
Agnomen чаще всего бывало личным прозвищем в том случае, если cognomen было наследственным. Например, Lucius Aemilius Paullus получил прозвище Macedonicus за победу над македонским царем Персеем в 168 г. до н. э. Диктатор Сулла сам присоединил к своему имени agnomen Felix (счастливый), так что его полное имя стало Lucius Cornelius Sulla Felix. Agnomen Felix из личного прозвища превратилось в наследственное (консул 52 г. н. э. Faustus Cornelius Sulla Felix).
Как правило, agnomina имели члены древних и знатных родов, насчитывавших много ветвей и cognomina. В таких родах cognomen иногда почти сливалось с nomen и употреблялось нераздельно с ним для названия рода. Известный плебейский род Цецилиев (Caecilii) имел древнее cognomen Metellus, значение которого забыто. Это cognomen как бы слилось с названием рода, который стал называться Цецилии Метеллы. Естественно, что почти все члены этого рода имели agnomen.
Много ветвей имел патрицианский род Корнелиев. Один из членов этого рода получил прозвище Scipio (жезл, палка), потому что был поводырем своего слепого отца и служил ему как бы вместо посоха3. Cognomen Scipio закрепилось за его потомками, со временем Корнелии Сципионы заняли видное место в своем роду и получили agnomina. В III в. до н.э. Гней Корнелий Сципион получил agnomen Asina (ослица) за то, что в виде залога привел на Форум ослицу, нагруженную золотом. Прозвище Asina перешло к его сыну Публию (Publius Cornelius Scipio Asina). Другой представитель Корнелиев Сципионов получил прозвище Nasica (остроносый), которое перешло к его потомкам и стало служить названием ветви рода, так что в роду Корнелиев из ветви Сципионов выделились Сципионы Назики. Естественно, что Сципионы Назики в качестве индивидуального прозвища получали третье cognomen, так что полное имя могло состоять уже из пяти имен: Publius Cornelius Scipio Nasica Serapio, консул 138 г. до н.э.; прозвище Serapio (от египетского бога Сераписа) ему дал народный трибун Куриаций за его сходство с торговцем жертвенными животными.
Некоторые лица имели по два родовых имени, получалось это в результате усыновления. По римским обычаям, усыновленный принимал praenomen, nomen и cognomen того, кто его усыновлял, а свое родовое имя сохранял в измененном виде с суффиксом -an-, которое занимало место второго cognomen.
Гай Октавий, будущий император Август, после усыновления его Гаем Юлием Цезарем получил имя Gaius Iulius Caesar Octavianus.

2. Из статьи Балдсона "Сулла"

Sulla gave his twin children their remarkable praenomina, Faustus and Fausta.


Где ошибки?

[Masudi]

Или вопрос стоит в "Благополучный" (Faustus)?
Так там изначально стоит Felix.

Это не когномен, а агномен. Когномен у Луция Корнелия - "Сулла"...
И не "Фавстус", а именно "Феликс", это разные слова...

[Masudi]

Кви

Агномен - это второй когномен, эту теорию четко обозначает Федорова (Бывали случаи, когда один человек имел два cognomina, второе cognomen называлось agnomen.), так что я не вижу здесь терминологической ошибки исходя из генезиса возникновения агномена.
В литературе Феликс очень часто обозначают как когномен, подразумевая его "вторичную" природу.


Аппиан писал, что Суллу в Риме называли Фавстус, проводя параллели между Фавстус и Феликс, говоря что оно -Фавстус - синонимично aisios или epaphroditos, что и дало ученым право употреблять в литературе Фавстус и синонимизировать его с Феликсом. И уже кто как относится к этой теории - это дело сугубо "школы".

Masudi , Эпафродитом он и сам себя звал. Но Фавстус и Феликс - все-таки разные слова.

И агномен - это не "второй когномен". Агномен - это агномен. Если бы это был "второй когномен", по нему можно было бы идентифицировать "родовую принадлежность" человека. А по нему - нельзя. Если скажут - "Критский", ты поймешь, о ком речь? Метелл или Гай Антоний? Они оба Критские. Агномен к когномену вообще отношения почти не имеет. Когномен - "родовое прозвище", "Красс" - это когномен. "Красс Дивес" - "Богатый" уже когномен+агномен. Не надо тут путаться, когномен и агномен - разные совершенно вещи!
Как тебе конструкция типа "Квинт Цецилий Метелл Пий Сципион Назика", например? Что из этого - когномены, а что - агномены? Это имя совершенно реальное, Поздняя Республика. "Метелл" - когномен, "Пий" - агномен, "Сципион" - когномен, "Назика" - агномен. Ты полагаешь, римляне способны были путать такие вещи?..

[Masudi]

Кви Эпафродитос он стла называть вполне официльно, после того, как в 82 это дело ратифицировали senatusconsultum.
Это разные слова, но они порой в литературе считаются синонимичными.

Что там считали сами римляне - то только их богам ведомо Наши теории - это всего лишь теории, подтвержденные фактами. Когда вескими. когда высосанными из пальца, че уж скрывать. Я тебе говорю о терминологии у того или иного ученого, и откуда все идет, приводя ту же Федорову.

Да ну их в баню всех. Но с тем, что агномен - это второй когномен, я никогда не соглашусь. Это разные вещи, и все.

[Masudi]

Да хуй с ними. Вася, Петя...
Лучше про цц прочитай, как он Ромулом хотел стать.

Это самый короткий римский анекдот... Цц - Ромулом...

[Masudi]

Ты иди почитай, почитай... Ромул Арпинский...

После Мария никакой Арпинский в Ромулы не годицо. )))

[Masudi]

Марий был ... ДИОНИСОМ!!!
Вот почему он меня во сне...того-с, в общем. Лишил меня, так сказать, греческой девственности. Он замаскировался под моего любимого бога.

Да уж, Марий-Дионис... после таких видений пить бросишь на хуй. ))) То есть если бог пьянки выглядит, как Марий... нафиг, нафиг...

[Masudi]

Как назвали, че)

Ладно б Сулла. На такого Диониса я согласен. ))

[Masudi]

Кви Сулла-Дионис, о-ля-ля

Да уж, это реально было бы о-ля-ля...

[Masudi]

сдохла от аватарки...

Хех, самая любимая. )

[Masudi]

Я тебя просто люблю, Феликс.

Я тебя тоже.